Против чего протестует Чацкий? (по комедии А. С. Грибоедова "Горе от ума")

Против чего протестует Чацкий? Этот вопрос занимает центральное место в комедии А. С. Грибоедова "Горе от ума". Александр Андреевич Чацкий, вернувшийся в Москву после длительного отсутствия, сталкивается с устаревшими и закостеневшими порядками своего времени, с обманом и лицемерием, которые царят в обществе. Его протест имеет многослойный характер и направлен не только против конкретных лиц, но и против целой системы ценностей и традиций, глубоко укоренившихся в российском обществе начала XIX века.

Прежде всего, Чацкий протестует против косности и ограничения свободы мысли. Он видит в людях, окруженных им, лишь рабское принятие чужих мнений и нежелание мыслить самостоятельно. Чацкий остро критикует в своем монологе лицемерие и пустоту разговоров, которые он наблюдает в светских салонах. Для него они лишь снабжают ложью и неискренностью, с которыми он не может мириться.

Еще одной важной чертой протеста Чацкого является его непринятие крепостного права и жестокости по отношению к крестьянам. В простых и крепких словах он выражает презрение к барскому самодурству, к богатым господам, эксплуатирующим своих подданных и полностью лишенным сочувствия, человечности. Чацкий видит огромный разрыв между высшим светом и народом и протестует против этого социального неравенства.

Но, пожалуй, самым острым протестом Чацкого становится его борьба с подражательством и слепым преклонением перед всем иностранным. Он выступает за национальную самобытность, за уважение к своей культуре и наследию. Во время его размышлений ясно звучит то, что россияне становятся чуждыми своим же корням, потеряв свои лучшие качества в погоне за внешним блеском и мишурой.

Таким образом, протест Чацкого в "Горе от ума" носит всеобъемлющий характер. Он выступает против лжи и лицемерия, против социального неравенства, косности и раболепия, против забвения и пренебрежения собственными национальными ценностями. Его слова становятся вызовом тем, кто боится перемен и предпочитает плыть по течению, не осознавая, что настоящая свобода начинается с свободы мысли и сердца.